Нервы напряжены до предела. Тело бьет непонятная судорога. На теле нет ни одного синяка, ни одного пореза или какой-либо другой раны. Но хочется кричать, кричать так, чтобы связки рвались от напряжения, чтобы из горла шла кровь. Но нельзя. Тело трясет, рот раскрыт, горло наряжено, десны пульсируют, переполненные кровью, готовые вот-вот разорваться. Но не слышно ни звука. Только шум воды, льющейся в темную дыру раковины..
...Маленькая ванная, выложенная черным "бычком", где с трудом может поместиться два человека. Раковина и ванна не сочетаются ни с интерьером ни друг с другом. Из покрытого белесыми подтеками крана льется рыжеватая вода. Семен сидит на краю ванны. Его руки и ноги странно подергиваются и извиваются, явно против воли хозяина. Голова запрокинута, рот раскрыт в неестественном оскале, горло вздулось и проступили вены, кадык быстро двигается вверх-вниз. Из крана продолжает литься вода, с шумом пропадая в черной дыре раковины.
Неожиданно руки напряглись, кисти сжались в кулаки, до хруста костяшек. Горло раздулось еще сильнее, стало темно-алым. Взгляд наполнился искрами сумасшествия и устремился в стену. Семен буквально согнулся пополам и упал на пол. Вены по всему телу вздулись, образовав синеватую сетку. Кажется, будто он корчится от адской боли. Но на теле нет ни одного ушиба или синяка, ни одной ссадины или раны. Семен лежал на полу и не издавал ни единого звука. Он чувствовал, как во рту появился легкий привкус крови, как бешено пульсирует она в деснах и стучит в висках, как напрягаются связки, готовые порваться в любой момент. Но ни единого звука не вылетает из его горла. Нельзя. Хотя ему так хотелось кричать, громко-громко, чтобы порвать эти связки, залить "бычок" кровью и высвободить этим криком всю боль. Боль от невидимых синяков и ран, покрывающих каждый сантиметр его души. Именно сейчас, среди черной плитки, голубоватой раковины в мелких трещинках, обшарпанной ванны в рыжих подтеках и кучи баночек-тюбиков все открылось. Открылось и начало саднить. Открылось и скрутило и повалило на пол..
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. Семен стоял около раковины и вытирал блестящее от воды лицо. Взгляд его был спокоен и мягок. Он улыбнулся вошедшему, закрутил кран с синим кружком и повесил вафельное полотенце на крючок. Он вышел, оставив на полу еле различимое очертание своего скрюченного тела, несколько красноватых капель, слившихся с "бычком" и размытые очертания безмолвного крика на вафельном полотенце.