Сижу в первом ряду. Сцена в 3 метрах от меня, музыканты в 5-ти. Глаза закрыты. Грудная клетка распахнута настежь, ребра ушли внутрь, обнажив пустоту. Звуки гитары переливаясь зеркальным ручейком проникают внутрь и заполняют там все собою. Присоединяются духовые и капелью падают вслед гитаре. Потом клавишные. Все это сливается в единый поток, несущийся откуда-то сверху, ослепляющий, даже при закрытых глазах и волшебный. И вот пустоты уже нет, там ручей, среди зеленых трав и огромных, поросших мхом булыжников, там весенняя капель по козырьку подъезда, и солнце, играющее своими лучами в каплях воды.
Сменилась музыкальная тема. И вот я сижу перед экраном в темном зале. Большом и почти пустом. Слышится легкое жужжание проектора, на экране черно-белое изображение. Это фильм. На экране берег моря, волны, одинокий человек идет вдоль кромки воды. Небо темнеет, сгущаются тучи. Музыка. Именно она дает понять, что изображение на экране - лента любимого Вендарса. Именно его манера и человек в пальто.. Бруно Ганс. Кажется, это даже какой-то эпизод из "Неба над Берлином". Очень похоже. А музыка, эти звуки точно передают атмосферу темнеющего неба и шум моря. И настроение человека в одиночку идущего по берегу.
Из-под гитарного грифа вылетает новая мелодия. И я сижу на трибуне, передо мной тореадор исполняет свой ритуальный танец перед быком. Несколько минут борьбы и бы сражен. И вот перед ним уже обворожительная испанка в черном платье и розой в волосах. А он в своем блестящем камзоле отстукивает ногами и ладонями ритм страсти.
Музыка вновь меняется. Играют в основном духовые и барабан. Африканское племя в набедренных повязках из какого-то сухого растения, с ракушками и акульими зубами на шее, танцует вокруг костра, проникаясь энергией огня, барабанов и космоса. Их тела двигаются в унисон с языками пламени, так же пластично и причудливо. Их глаза полузакрыты. Шаман все сильнее бьет в барабан, танцующие замирают на месте, поднимают руки к небу и сквозь них от неба к земле и обратно проходят невидимые нити энергии. Барабан звучит все громче и яростнее. Все вокруг напряжено.
Раздаются аплодисменты. Я открываю глаза. Передо мной, в 5-ти метрах сидят 2 гитариста, отец и сын. Отец, Иван, в очках, худощавое лицо, уже в возрасте, говорит очень мало. За него говорит гитара, говорит красиво и даже изысканно, порой витиевато, а порой просто и четко. А он лишь иногда вторит ей своей мимикой, соглашаясь с ней. Сын, тоже Иван, молодой, румяные, сосредоточенный на том, что и как делает, от этого напряженный и немного неуверенный. Он еще не до конца все прочувствовал, но старается. Это видно.
За ними сидит клавишник, перкуссионист. Миша, еще один сын Ивана. Это благодаря ему я побывал в кинотеатре на показе Вендарса и при танцах одного из африканских племен. Его улыбка и открытый взгляд притягивают. Он кажется простым и родным.
И духовик, Андрей. Капель. Весна. Это рождение новых и обострение старых чувств. Улыбка первым теплым лучикам солнца. Этот непередаваемый запах новой жизни. Нового витка жизни.
Спасибо им.